Всё началось с бутылки газировки.

Не  в планетарном масштабе, там вроде как все закрутилось вокруг большого взрыва или огромной черепашки, чьё основное времяпрепровождения занимала доставка слонов на собственном горбу. Уж здесь  всему виной стала если не биохимия, то жидо-массонские заговоры не без участия рептолоидов, чья любовь до черепашьего супа имеет весьма широкую славу.
Как видите, кола здесь не фигурирует абсолютно никак.
Зато  именно с неё начались нынешние диппервы неприятности.
Не все, конечно. Как легко бы ему жилось, если бы краеугольным камнем его проблем была всего лишь бутылка с шипучкой.

В «Хижине» заболачивалась «стоячая вода» - так называются деньки, когда турья ничтожно мало, почти и вовсе нет. Диппер предлагает Стэну составить график работы исходя из  анализов продаж, скажем, за  последние лет пять, но только получает вялый отказ: в бухгалтерских книгах и отчетах столько же правды, сколько в каждом из местных экспонатов.
По крайней мере, правда заключалась  в том, что Диппера переполнял несвойственный ему обычно шквал энергии, который было решительно некуда направлять. Даже вездус(с)ущий Сайфер  не мог испортить деловитого настроя. Наверное, поэтому он предпочёл по-тихому уползти на кровать, изъяв лаптоп в свои личные корыстные пользования.  Очевидно, испугался, что не в меру живой Пайнс вместе со всяким хламом вытряхнет из комнаты  и его. Нельзя сказать, что он был так уж и не прав.
Но та въедливая внимательность, с которой Билл оценивал его манипуляции (книги – рассортировать, вещи – аккуратно свернуть и разложить по фактуре, лаптоп от ненужного почистил), сулила ему возвращение в прежний – даже худший – хаос, нежели тот, который царствовал буквально считанные часы назад.
Впрочем, сейчас Пайнс мог посмотреть на это сквозь пальцы: стратегический запас колы стремительно подходил к концу, а потому все мысли его занимали гипотетические полтора литра, которым гипотетическое место было на его вполне конкретной прикроватной тумбочке. Не то чтобы ему до трясучки хотелось влить  в себя цистерну фосфорной кислоты в сочетании с жженым сахаром, просто забирать Мейбл он поклялся прямиком из второго её неофициального рабочего места – из магазина Пасифики Нортвест. Ради такого хлебнуть чего-то для храбрости ему было необходимо.
Он не  боялся худенькую блондинку, облаченную в неизменный ядовитый сарказм. Но вообще-то конкретно с ней он одновременно до жгучей нетерпеливости хотел объясниться, но здорово опасался отрезвляющего  потока достаточно справедливых обвинений. Конечно, он не собирался бегать от Пасифики вечно, он будет просто обязан выйти с ней на разговор – он же мужчина и всё такое.
Мужественность, правда, от телесных и моральных повреждений его бы точно не спасла: женщина, умело орудующая карандашом и иголкой в равной степени – это очень опасно. Не стоит её недооценивать.
Но Диппер старался об этом не думать. И без газировки он в бутик точно не сунется – ему нужен якорь из его скорбного мирка, в котором воздушному разлету дорогущих платьев предпочитают поношенную надежность растянутого худи с тупым  (местами стершимся) принтом (спираль ДНК с симоличным «check itself before it wrecks itself»). В декорациях типичного лубочного магазинчика за углом его прогулочный аутфит смотрелся вполне органично. Здесь никто к нему не приценивался, мысленно не прикидывал по десятибалльной шкале сочетание темно-синего фуретра  и грязно-серых поношенных шнурков видавших виды кед.
Но тут, стоя с початой бутылкой колы прямо у порога магазинчика (с настолько выбеленными панелями, что даже в свете закатного солнца Пайнс всерьез опасался, что блики на его очках и на стенах придут в кооперацию и станут причиной крушения какого-нибудь самолета),  Пайнс почувствовал себя некомфортно до крайности. Тем не менее, наряжаться во фрак ради мимолетного визита на шаткую территорию было не совсем уместно, а бежать переодеваться за двадцать минут до конца рабочего дня сестры было бы попросту глупо.
«Ладно, окей, бывало и хуже, ага, так что шагай уже», - энтузиазмом – даже в мыслях – этот призыв не блистал. С самой обреченной миной он глотнул газировки, наспех закрутил крышку и решительно распахнул стеклянные двери.
Проблема в том, что вид на кассы оказывался прикрыт стеллажами с одеждой: с большей бы охотой Диппер помахал бы сестрице по ту сторону витрины, покорчил уморительные по своей выразительности рожи вселенского страдальца, вынужденного считать секунды до воссоединения с сестрой.
- Мейбл? – тихонько, словно в библиотеке, окликнул Пайнс. Ему казалось, что стоит только всерьез потревожить  хрупкий лёд тишины – он провалится под пол. Даже ступал он осторожно, вдумчиво, будто взвешивал каждое движение ноги перед решающим шагом – исключать вероятность мины под ногой было нельзя.

Если ты проник на сомнительную территорию, не стоит зевать и заглядываться по сторонам. Даже до дрожи знакомый зодиакальный круг – по спине вверх бежит целый табун мурашек от дурных ассоциаций – в качестве замысловатого узора на какой-то там кофточке не должен сбивать с толку. Иначе ты сам рискуешь кого-то невольно сбить. Такая прописная истина почему-то начисто стёрлась из головы, а потому Диппер с такой необычайной легкостью ею пренебрег, за что и поплатился сполна.
В реальность его вернуло очевидное столкновение с чем-то (кем-то) на полторы головы ниже. Это что-то вскрикнуло и что-то промямлило, тряхнуло светлой копной. От неожиданности юноша крупно вздрагивает и отшатывается с рвением молодого оленя, бутылка из рук валится сама собой. Гравитация, бессердечная ж ты
…Крышечка, до того закрученная откровенно на отвяжись, падает еще в полёте.
Как в замедленной съемке, Диппер, парализованный от своего оглушительного фиаско, наблюдал за тем, как коричнево-чёрные потоки остаются пятнами на шёлке чужого платья, бурно пенятся и толчками выплескиваются под ноги. Воздух  густеет и забирается  в глотку ароматической отдушкой и грядущим скандалом.

Если вы встретили в лесу медведя, скажите ему, что вы гнилой человек и у вас рак: аппетита у мохнатой махины резко поубавится.
Если вы выплеснули газировку на дорогущее платье Пасифики Нортвест, лучше притворитесь мертвым и уже слегка подразложившимся.
Но сегодня тот самый день, когда инструкции по выживанию теряют свою актуальность, выветриваются из буйной головушки мсье Пайнса.
Он часто-часто моргает откровенно осоловело, пытается улыбнуться, но выходит только слабое подобие нервного оскала.
Между желанием убежать и раствориться в воздухе на атомы он очевидно разрывается – жаль, не разорвется окончательно.
- Ох, Пасифика, мне так жаль, - мямлит откровенно жалко, неловко хватая орудие преступления с видом побитого спаниеля. – Позволь я…
Что? Сниму с тебя платье и помою на руках? Помою им пол? Сгорю от стыда, позволяя языкам пламени пожрать плоды твоих трудов? Страховые компании наверняка должны будут тебе целое состояние, это же сойдет за компенсацию?
Диппер не знает, как он может хоть чуточку исправить положение – только глядит несчастно и искренне виновато, кутается в неловкость, что в кокон.
Лучшая встреча за два месяца разлуки. Лучшая.

Отредактировано Dipper Pines (12.09.2016 06:49:51)