Как там говорят, «если жизнь подсунула ящик лимонов – попробуй сделать лимонад?» Дерьмо ситуации, в которой оказался Сайфер, цитрусами не пахло совершенно, но хорошо развитая и в меру больная фантазия, как известно, безгранична, потому ничего не мешало представить его тоннами вываленных на голову лимонов и начать с преувеличенной, истерической радостью их давить. Внемля этой бытовой мудрости пришибленных оптимистов, Билл, вклинившийся в жизнь Диппера, так и делал, только вместо лимонада намеренно забрызгивал едким соком толстые стёкла чужих очков и когда была возможность – целился точнёхонько в подслеповато сощуренные глаза. На фоне Странногеддона, масштаб которого простирался на квадратные километры орегонского захолустья, его нынешние выходки, приправленные шутками ниже пояса и намеренно подсвеченные цветами ЛГБТ, выглядели несолидно и отдавали почти детской мстительностью. И, наверное, было бы правильнее выключить на время режим «доводящего-своим-дружелюбием-до-нервного-тика-мудака» и всерьёз заняться поиском решения общей с Пайнсом проблемы, но чёрт, никакой ритуал, никакие сопряжённые с ним метаморфозы не могли вытравить из Сайфера редкостного засранца, бывшего остовом его личности. Каменная физиономия Диппера и тяжёлые взгляды стариков, которым Билл с энтузиазмом омрачал будние (а зачастую и выходные) денёчки, были мелкой, но всё же приятной компенсацией за доставленные Биллу неудобства (это ведь Диппер возомнил себя великим экзорцистом, из-за него они оба вляпались).
Без этого Сайфер, наверное, окончательно поехал бы крышей, захлебнувшись в собственной злобе или подохнув от ножевых осторожно выглядывающего из-за тёмного угла отчаяния.
Дрыхнуть до полудня или, вывалившись заспанным на кухню к середине завтрака, с притворно ласковой (и оттого совсем уж паскудной) улыбкой ерошить Дипперу шевелюру и метить губами в висок на глазах у окосевшей родни, или смотреть телек, развалившись в одних боксёрах на диване и захламив территорию в радиусе двух метров пачками из-под чипсов и пивными бутылками – плюсы в людской жизни Билл видел по-своему. Иногда они даже ненадолго перекрывали ужас от величины диапазона людских эмоций и необходимости считаться с пирамидой Маслоу. Но жить на правах нахлебника и паразита, в наглую пользуясь чужим (вынужденным, сквозь зубы) гостеприимством, ему тоже не давали в полной мере – у Пайнсов был свой распорядок дня и режим, с которыми приходилось считаться. Периодически. И не вот прямо Билла интересовала деятельность этих чудиков, с концами ушедших в изучений местных аномалий, не вот прямо ему хотелось вместе с Диппером прочёсывать по чужой наводке окрестности застрявшего глубоко в печёнках Гравити Фоллз, но от совместных вылазок он отказываться не стал. В конце концов, в отсутствие дома Диппера или Мейбл Билл готов был лезть на стену от скуки, остававшейся злейшим врагом для него и по сей день, а капать на нервы старшему поколению предпочитал всё же опосредованно. Ну и, кроме того, без Диппера Биллу становилось крайне паршиво. В прямом смысле: он зеленел, боролся с чувством накатывающей тошноты и прогрессирующей мигренью. Казалось бы, типичная симптоматика для какого-нибудь отравления или подхваченной инфекции. И Билл был бы рад просто болеть, иррационально по-человечески болеть, температуря из-за обычного вируса и перекатывая языком из одного угла рта в другой градусник, а не страдать от последствий неудачного ритуала изгнания. Радовало лишь то, что подобная хрень затронула не его одного.
Отголоски разговора Форда с Диппером Билл слышал где-то на периферии, пребывая в состоянии чуткой дрёмы, но не разобрал ни слова и вскоре вновь провалился в сон, а когда продрал глаза – не обнаружил на соседней, уже убранной постели Диппера. Досадное упущение, поскольку планы на сегодня были просто грандиозными: притащить чего съестного на чердак и, забравшись обратно в кровать, с напускным интересом изучать расположение деревянных балок под потолком, одновременно с этим докапываясь до сидевшего бы на соседней койке, втыкающего в ноут или занятого книгой Диппера. Впоследствии, возможно, конфисковать лэптоп, чтобы засесть за какой-нибудь идиотский ситком – в перерывах между задалбыванием окружающих одним своим существованием, Билл становился аватаром вселенской лени и беспросветной апатии. Задницу поднять пришлось из-за первого пункта, – потому что желудок сварливо затребовал пожрать, – из-за последнего же план оказался похерен в целом.
Пайнса Билл нашёл в гостиной, уже собранного, проверяющего оборудование. Это было молчаливым, но очевидным приглашением на очередную вылазку по делам насущным, так что дожёвывал остывший тост Билл уже на ходу, пытаясь попасть в рукав ветровки. Сонливость отпустила довольно быстро, потому что бьющая увесистым разводным ключом по голове энергия из увязавшейся за ними Мейбл и её бодрый настрой были заразительны, а сосредоточенное лицо Диппера не терпело конкуренции и напрашивалось на кучу подколок. Сайферу в их компании отводилась роль стороннего и временами крайне назойливого и раздражающего своими комментариями наблюдателя, не лезущего под руку. В общем, пользы от него не было никакой. Впрочем, в прошлый раз он вместе с Мейбл обклеивал Диппера смешными разноцветными пластырями. Билл тогда ещё, под звонкий смех Мейбл, залепил шипящему и смотрящему на него волком Пайнсу вместе с ссадинами и рот.
Чем ближе они подбирались к зоне появления предполагаемой бреши, тем хуже получалось косить под придурка на подпевках у беззаботной Мейбл. В самом очаге веселье испарилось окончательно. Прогнозировать точное место и время открытия разрыва, будь Билл в своей привычной форме, не составило бы особого труда, но из-за человеческой оболочки в совокупности с побочным эффектом неудачного чародейства увеличивался процент погрешности, потому Сайфер нарезал круги, напряжённо прислушивался к собственным ощущениям, прощупывал истончённую материю пространства на предмет сколов и мелких трещин, пытаясь уловить электро-магнитные колебания. Забавно получалось: ещё недавно он силился разорвать в клочья ткань между мирами и слить два измерения воедино, а теперь же – почти содействовал в предотвращении пространственно-временных катастроф.
Треск межпространственных волокон он не успел почувствовать, но отчётливо услышал вместе с взрезавшим воздух выкриком Мейбл. А потом, резко обернувшись, увидел рваный клыкастый рот бреши и проваливающихся в её бездонную глотку близнецов. Биллу бы осклабиться и отвесить ей поклон, сердечно поблагодарив за избавление от надоедливых Пайнсов, а не пытаться разжать её смыкающуюся пасть, чтобы нырнуть следом за ними.
Всё-таки, версия реальности, в которой жил Сайфер, была слишком ебанутой даже по его меркам.
Перемещение в потоке времени и пространства можно было сравнить со сплавом по горной реке, переходящим в падение с вершины анхельского водопада. По крайней мере, в людском теле ощущения были для Билла именно такими – неприятными и временами даже болезненными, и ему это казалось чертовски странным и каким-то неестественным. Но привычно вплетаясь в общее течение, цепляясь за знакомые отголоски паники, – Диппер фонил эмоциями так, что голова больше болела от него, чем от пространственно-временных завихрений, – Билл ловит мало что соображающего, беспомощно барахтающегося между реальностями Пайнса и успевает подхватить его под мышки прежде, чем вселенная выплёвывает их обоих, пропустив через все изгибы своего нутра.
Ну наконец-то эти грёбаные американские горки остановились.
– Торжественно поздравляю нас обоих с прибытием в… Тц, ты меня с мысли сбил, – распластавшийся на спине хрипящего Диппера Билл цыкает ему в ухо и, упершись ладонями в плечи, выпрямляется, устраиваясь на чужой пояснице. – Чш-ш-ш, Сосна, не рыпайся и будь хорошим мальчиком – заткнись на пару минуток. Я тут, понимаешь ли, пытаюсь прикинуть, в какое измерение нам выписали путёвку и выдадут ли в этих краях коктейли с зонтиками, или же, согласно каким-нибудь местным обычаям, туристам здесь зубы через глазницы выдирают и разбирают после на молекулы.
Билл, как ни странно, не врал. Несмотря на сквозящую в словах издёвку, он действительно осматривался, оценивая степень пиздецовости их положения, потому что на красоты гавайских островов или побережья Индийского океана местный антураж не тянул ни разу. Радужности ему, пожалуй, не добавили бы даже запитые абсентом весёлые таблетки. Поэтому улыбка Сайфера становится несколько натянутой – ему, порченому недоэкзорцизмом, вероятно, будет несколько затруднительно добиться радушного приёма у здешних господ. Если, конечно, придётся с ними столкнуться.
И всё же, атмосфера здесь кажется знакомой, и запахи затхлого воздуха и плесени очень узнаваемыми, и…
А потом ему на глаза попалась оправа надтреснувших очков, и повисшую на несколько мгновений напряжённую тишину нарушил едкий смешок вперемешку со скрежетом стекла.
– Упс, кажется, это были твои очки. Я случайно, положа руку на сердце говорю. И вообще, сломанные очки же лучше сломанных костей, верно? – по-дружески похлопав Диппера по заднице, Билл поднимается на ноги и суёт Пайнсу под нос раскрытую ладонь. Хотя очень хочется сунуть ему в лицо конверсы. Или ещё что – он всё равно не увидит разницы, слепой же почти как крот. – Если ты меня вежливо и убедительно попросишь, – заметь, это не сделка даже! – я, возможно, соглашусь на роль твоего поводыря и побуду твоими глазами. И давай, заканчивай уже с попытками врасти в пол.
Отредактировано Bill Cipher (07.08.2016 20:41:13)
