Мысленно повторяя только фразу "Черт побери!" Хоуп пулей металась по всему дому, переворачивая все доступные поверхности. Она точно была уверена, что оставила эту бумажку где-то здесь, когда заходила к отцу и показывала небольшие наработки архитектора по дизайну будущего здания корпорации. Так, зарисовка, не больше. Но сейчас она нужна была, как воздух. Отец собственной рукой там начеркал замечания и что-то дорисовал прямо карандашом сверху. И пока они обсуждали дальнейшие перспективы за чаем, отложили в сторону лист. Но - куда? В какую сторону? Может Хэнк сам куда-то его отнес?.. Черт бы тебя побрал, хоть трубку возьми! Ковры заглушали стук ее каблуков, она даже не успела переодеться после совещания, примчалась, что называется, на всех парусах, а дома, увы, никого не оказалось. Лишь автоответчик заученно просил оставить сообщение и уверял, что ей перезвонят.
- Я знаю, что ты получишь сейчас смс с уведомлением, так что дай хотя бы знать, что ты жив, потому что мне срочно надо с тобой поговорить, - надиктовала она и почти отключилась, но, подумав с секунду добавила, - Иначе я устрою бардак в твоем любимом доме и ни капельки не пожалею.
Спрятав телефон в карман брюк, она прошлась еще раз по комнате, вспоминая, куда двигалась после того, как встала из-за стола и поставила чашку. Они поговорили, прошли до кухни, Хэнк держал лист в руках... Что-то говорил о том, что логотип можно и уменьшить, и вообще - перенести с фасада, может даже отдельным элементом декора на лужайку. Повторял, что большие буквы на половину здания - это моветон и что это удел самовлюбленных эгоистов с железными дровосеками в подручных. Хоуп лишь усмехалась, мысленно добавляя, что самовлюбленные эгоисты - это звучит глупо, а нарциссизм присущ и самому Пиму. Кто бы еще догадался назвать частицы в честь себя любимого, всему миру (окей, лишь единицам из всего мира) давая понять, кто же был тем гением, который все изобрел и кого хвалить или ругать в случае удач и, соответственно, разочарований от их использования. Использовать их он не собирался, вот в чем шутка.
И все-таки они проделали путь до кухни и вернулись назад, потом до лаборатории, а потом она уехала. Был ли листок у нее в руках все это время - она как-то упустила из внимания. Забирала, да, бесспорно, но всегда возвращала назад.
Голова шла кругом. При попытке все удержать и все запомнить, все отследить и нигде не ошибиться, ничего не упустить и все сделать... Она встала посреди гостиной, упираясь ладонями в пояс брюк и покрутила головой, еще раз пробегая глазами по всем поверхностям - столы, банкетки, столики, полки, камин.. Столько всего и ничего не найти. Именно поэтому она любила свой дом, где все четко и понятно. Но речь шла совсем не о вкусах хозяев, а о том, что ей пора было бы ехать, через час она планировала быть в совершенно другом конце города.
Да только вот беда - планы умеют разрушаться, как карточный домик, особенно, когда слышно, что в замке задней двери проворачивается ключ. Хоуп напряглась, скрутилась морально, как пружинка. У Хэнка никогда не было привычки заходить домой через двор, тем более - на столько тихо. В голове женщины за секунду пронеслись несколько вариантов развития дальнейших событий: от судорожной попытки найти хоть какое-то оружие в этом доме, не считая передатчика, что валялся в кармане (он не сильно может и поможет, но утопающие хватаются и за соломинку) и вызова службы спасения до гневной тирады на тему сообщений на автоответчике и молчании в ответ. Это все ей не понадобилось, когда она услышала знакомый голос и закрывающуюся дверь. Она только ухмыльнулась от неожиданности, выходя в коридор, ведущий к задней двери и, по привычке, сцепляя на груди руки.
- Да не съездит, пока не вернется, не бойся, - хмыкнула она, подходя ближе и вставая напротив Скотта, - Хотя, ты прав. Теплое приветствие на твоем месте я бы не ждала от него. Исчез, на пару с костюмом, за который он так переживает, ни сказав ни слова никому, ни записки, ни звонка... Что нужно было думать в такой ситуации? - Она старательно сдерживала улыбку, не показывая, что, в обще-то, очень рада была его видеть здесь и сейчас, живым и здоровым, ведь в том, что она только что сказала, была чистейшая правда: исчезнуть вот так, без предупреждения, было по крайней мере странно. А после такой выходки рассчитывать на радушный прием и крепкие объятия с порога было бы лишним, как бы она сейчас не хотела показать свое облегчение, - Ты везучий, Скотт. Хэнк уехал, поэтому кроме меня и пары сотен муравьев в доме ни души, и что-то мне подсказывает, что ты придешься тропическим по вкусу. Или, - она пожала плечами,  - Ты сейчас зайдешь в комнату и расскажешь, что там было про Старка и тюрьму. Выбор не большой.