Берлин, довольно интересный город, со своей глубокой историей и прочим, о чем очень говорят на экскурсиях. Кстати, подобную воду Фрим обязательно бы послушал, но вот только сегодня знакомство с городом началось со всем не с позитивных нот. Солдат появился в городе в полуразрушенном доме, вроде все было не плохо. Обычный такой день артиллерия роняла с землей город, авиация им в этом помогала, а всё что не добили предыдущие, по камешку разбирала пехота и танки. Ничего не предвещало ничего плохого, как вдруг откуда не возьмись прямо в дом влетел совершено невоспитанный артиллеристский предположительно 203-мм фугас… В общем от дома, его подвала и двух соседних домов остались лишь воспоминания. Вообще по закону жара от любого кто находился внутри, должен был перейти в парообразное состояние. Так бы, наверное, и произошло бы, если псайкер не укрылся щитом, так что теперь он стоял на дне воронке, целёхонький и мигренью в главе от применения способностей. Горе путешественник по времени всем надеялся на великую удачу, и деревянная дверь вопреки всему будет стоять посреди пустоты на своём месте, и он как и собирался спокойно свалит восвояси, ибо в Берлине 45-ого года он не найдёт эффективное обезболивающее средство. Но перед глазами псакера престала лишь пустота, похоже, его дверь была разрушена, и как ему вернутся назад, было не ясно. Что вылилось в длинную матерную тираду, обращённую самум себе. Закончив перемывать косточки матом мироздание в целом и в частности советскую артиллерию. Псайкер с грустью прилепил очередной обезболивающий пластырь из скорого тысячелетия, опять одни лишь растраты без признаков приобретения. И с этими не весёлыми мыслями он сел на дно воронки и сосредоточил свой разум на поиске необычного в городе. Ну, разумеется, в эмоциональном плане всё было как всегда: «отчаянье, ненависть, страх». Война… мать её за ногу как-никак. Но среди местных выделялась, какая то странная душа. На первой взгляд её было много? Странно, но и от неё и «несло» искажением, то есть тоже можно было почувствовать от дверей, но псайкеру было не ясно до конца, влияние перехода часто искажало «следы», так что насчёт коллективности он мог сильно ошибаться, но вот то, что некто-то совершенно недавно перемещалось в пространстве и времени не осталось сомнений. Раскус не верил, что это случайно, скорее всего дверь открывает уже продлённые кем то до этого пути, по крайне мере это объясняло ситуация в Москве и нынешнюю. Что ж этот человек сейчас всего на всего в нескольких кварталах от него. Вполне вероятно, что Лиз слышала шум от обрушения как раз здания со злополучной дверью. Единственное что ему не нравилось это направление, она двигалась к центру города, просто в осиное гнездо, где немцев как грязи, а вокруг не меньше советов, это не говоря же, что вокруг него будет смыкаться кольцо, внутрь которого обрушат всю артиллерию, ну просто райское место. Ничего, пока что, у ему всего лишь надо преодолеть пару городских кварталов… Перегороженных четырех метровыми баррикадами, перекрытые ДОТами, эо не говоря уж про живую силу обеих сторон. Прекрасный путь, а главное живописный. Но всё же в отличии от одной пташки, псайкре был экипирован в разы лучше, на нем была штурмовая экипировка гвардии, хотя и зимнего варианта, так что да маскировать она его тут точно не сможет, если только не решит претвориться неким белым животным сбежавшим из зоопарка. Из оружия на выбор была мельта, лазпистолет, силовая сабля – наследство от комиссара и четыре гранаты. Все-такие он когда открывает дверь всегда готовиться к худшему варианту, так что при желании с его экипировкой. Он мог в одиночку остановить штурмовую группу, но не смотря на все это он тоже предпочел не пытать свою удачу в открытой схватке. Псайкер спокойно обходил всех стороной, благо он у мел хорошо слышать чужие разумы, и считывать информацию с них, так что он просто ждал нужного мгновения, а когда же все таки из-за спешки приходилось срезать в наглую перед чужими носами, он делал так, что другие люди его просто не замечали, правда, он так один раз чуть не схлопотал пулю, ибо им плевать видит ли тебя стрелок, им главное, что летят в твою сторону. А самое, пожалуй, главное его преимущество перед Анной, была его психологическая подготовка. Его уже ничего не пугало и не вызвало эмоций в этом театре смерти, вот перед ним лежали молодая девушка в теперь с двумя малыми детьми, похоже из задело осколками. А вот груда железа, бывая зенитным орудием, которое повернули против танков, а рядом с ней часть тела ребёнка в форме гитлерюгента, видимо они и были расчетом. Самой трудной оказалось последняя часть пути, ибо там шёл тяжёлый бой, и псионику пришлось поползать, пока он добрался до громады советского тяжёлого танка догоравшего перед поворотом в переулок, где должен был находиться объект. Вышел он из прохода, который был близко к месту отдыха девушки. Элизабет предстала перед солдатом в несуразном виде, своем фирменном синем платье и с длинными распущенными волосами, торчавшими из-под какой-то пробитой каски, которую она напялила себе на голову. Но судя по её виду информация, которую он прочитал по душе, была верна. Хотя сам же был не лучше, появившись как молодей человек лет 20-25 в белой уже измазанной форме, которая явно была не этого времени.
-Мадам, вам тут не место –сказал Раскус без абляционно, на чисто английском с лёгким северо-американском акцентом. Странно, по чему-то вместо «мадам», ему хотелось сказать «пташка». Наверное, какой-то след в эмоциональном фоне. Как ни странно, но псайкер мог ей напомнить о Букере, нет не внешне сходство, а скорее свой чудовищной уверенностью находясь внутри кошмара, эдаки признак старого солдата, который уже привык к войне. А потом после этого как где то вдалеке прогремела серия взрывов, добавил:
-Тоже путешествуете?
