Вирус безжалостно разрушает систему, по кирпичику разносит её фундамент. Каждая секунда - новый удар, каждая попытка блокировать - лишь короткая отсрочка. Крах неминуем. Вот только на этот раз вирус поразил не программную систему, а мозг Риза. Жертва обстоятельств или собственной глупости? А может всему виной ослепляющее желание быть кем-то значимым, не безликим человеком компании? Впрочем, какая уж теперь разница: он сделал свой выбор. Доверился Джеку. (Смейтесь-смейтесь, у нас как раз осталась пара минут.) Это и есть точка отсчета. Жаль только, что обратного.
Интересно, можно ли полноправно называть его дегенератом, если учитывать то, что он знал о большой вероятности подобного исхода? Да ладно, не будьте так жестоки: он был опьянен мечтой, придушен отчаяньем и сбит с толку кумиром (нет, он не одержим. Вон всегда любил преувеличивать).
Чужие импульсы проходят по его руке - механизмы приходят в действие, больше не подчиняясь Ризу. Начинается отсчет от трех до одного. Ток прошибает порт в виске. Защита пала. Теперь уже точно не до смеха.
Вспышка боли. Кровавое марево застилает взор, конечности конвульсивно дергаются. Мир меркнет, тьма пожирает даже отблески электрических разрядов. На смену агонии приходит абсолютная тишина, на данный момент синонимичная долгожданному облегчению. Риз не чувствует ничего. О это славное ни-че-го, порождающее блаженную пустоту в голове: не осталось целей, причин и ныне бессмысленных стараний. Остается только помахать всем ручкой на прощанье.
Но у судьбы отвратное чувство юмора.
Еле слышные отзвуки женского голоса, шелестящий поток слов, режущий слух похлеще пулеметной трели. Поморщиться, осознать собственную неудачливость и попытаться открыть ЭХО-глаз. Несколько секунд на оценку ситуации - полная прострация. Нет данных, нет связи, нет Джека. Риз даже планирует порадоваться последнему факту, но дальше обозначения желания этот процесс не уходит: слишком уж жуткая мысль захватывает сознание.
Он ведь не мог умереть?
Судорожно откашлявшись, шатен не без усилий поднимает с пола свою многострадальную пятую точку. Тут же раздается целый поток отборной нецензурщины: мир дрожит, крутится и рябит, вызывая рвотные позывы.  Отлично, весь набор "превратности жизни или найди 100 и 1 способ не выблевать свои кишки" остался при нем, а значит и о сохранности своей жизни можно не беспокоиться. Во всяком случае, так мудро рассуждал сам Риз, апеллируя в большей степени своей наивной надеждой на то, что после смерти исчезают все возможные чувства и ощущения. Как только окружающее пространство перестает отторгать ничем не провинившегося парнишку (нет, он был вынужден. Да, он чист и невинен), он делает несколько резких движений правой рукой: нервишки не так уж легко успокоить. Голубоватый свет, исходящий из преобразователя, помогает лучше разглядеть помещение, но ответ на вопрос "где я, мать вашу, нахожусь?!" найти так и не удается. Впрочем, даже столь слабое освещение помогает обнаружить кое-что куда более любопытное.
Риз резко отшатывается, лишь чудом сохраняя равновесие и оставаясь на ногах. Среди серости потрескавшейся краски и неопознанного хламья он видит копну рыжих волос, к которой "прилагается" юное очарование. Кажется, он даже на несколько мгновений забывает дышать. И моргать. И придерживать свою стремительно летящую к полу челюсть. Пара-тройка секунд неловкого молчания, нарушенные не менее неловкой фразой:
- Тоже потерялась? Гиблое местечко, да? - Смешок так явно выдает переливающееся через край напряжение, что можно обойтись и без бурной жестикуляции. Но это ведь Риз. Разведя руки в стороны и пожав плечами, он уже привычным жестом проводит механическими пальцами по своим волосам, лишь чудом не ослепляя себя достаточно ярким лучом света.
Он почти готов взорваться от целой смеси эмоций, поэтому совершает провальную попытку отвлечься, возобновить ещё не начавшуюся беседу. Полнейшая ахинея, приукрашенная наигранно дружелюбной улыбкой.
- Я тебя не трону, если ты не планируешь перерезать мне глотку или пустить пару-тройку пуль в лоб, - несколько неуверенных шагов, сокращающих расстоянием между ним и девушкой. Пандора не научила Риза быть первоклассным воином или спецом по выживанию, но помогла уяснить, что лучше лишний раз не поворачиваться к незнакомым людям "аппетитными частями" своего тела.